Анархическое движение рубежа веков. Анархисты после Февральской революции: между героической службой в Красной Армии и антисоветским терроризмом Движение анархистов в годы гражданской войны

Анархизм в России

Анархизм в России появился впервые в семидесятых годах XIX века, будучи перенесен русской эмиграцией из-за границы, где он пользовался большим влиянием.

В российском революционном движении 70-х годов было три течения, и все они были более или менее окрашены в анархист­ский цвет, хотя, по выражению В. Базарова, „окраска эта не прочно приставала к движению и быстро смы­валась условиями политической и общественной борьбы”. Этим объясняется то, что влияние анархизма на русское революционное движение было сравни­тельно слабо.

В те годы в революционном движении в России господствовали бакунизм, учение Лаврова и течение, возглавляемое Ткачевым, издававшим журнал „Набат”, и представлявшее из себя что-то вроде бланкизма. (Бланкизм — политическое течение, отражающее взгляды сторонников заговорщической тактики в революционной борьбе, восходящее к тактическим принципам Л. О. Бланки и его сторонников. Тактика бланкистов и предлагаемые ими организационные формы движения носили сектантский характер. Они отстаивали необходимость создания узкой тайной иерархической организации, ставящей своей задачей свержение существующего режима путём внезапного вооруженного выступления. Отказываясь от пропаганды в широких массах, чтобы не подвергать опасности нелегальную организацию, не считаясь с объективными условиями, не учитывая наличия революционной ситуации, бланкисты главную ставку делали на неожиданность нанесения удара и на неподготовленность правительства к отпору. Попытки практического применения бланкистских доктрин окончились полной неудачей.)

Все эти три течения — бакунисты, лавровцы и ткачевцы, в той или иной степени считали необходимым установление безгосударственного социалистического строя, согласно теории анар­хизма, но расходились в тактике. Если бакунисты считали возможным в ближайшем будущем путем народных восстаний совершить социальную ре­волюцию, то сторонники Лаврова считали социальную революцию делом более или менее отдаленного буду­щего и выдвигали необходимость серьезной и дли­тельной пропаганды. Ткачев же считал, что социальная революция может быть совершена только как следствие широко задуманного террористического заговора.

Наиболее сильным влиянием пользовалась последняя группа — ткачевцы, полагавшая, что народные массы через рево­люционную диктатуру должны установить социалистический безгосударственный строй. Эти идеи, бла­годаря неудаче землевольческих хождений в деревню и правительственным репрессиям, стали господствую­щими в программе и тактике „Народной Воли“, возник­шей в 1879 г.

„Хлебовольцы»

После разгрома народнического движения 70-х годов анархизм надолго теряет свое влияние на российские революцион­ные организации, и только в начале XX века он снова возрождается.

Пропаганда идей анархизма теперь ведется первым русским анархистским печатным органом, издававшимся в 1903 г. в Лондоне при актив­ном участии Кропоткина, Черкезова и др. Этот орган назывался „Хлеб и Воля“, и все приверженцы проводимых им идей назывались „хлебовольцами“.

Первое время анархистские идеи не имели успеха среди рабочих России, но уже в 1904 г. и особенно в 1905 г. интерес к анархизму значительно возрос. Среди отдельных слоев рабочих, на юге, юго-западе и северо-западе, появились группы анархистов. Революция 1905 г. и особенно ее поражение после московского декабрьского восстания окрылила анархистов и уси­лила их деятельность в разных местах России.

Почти все действовавшие в 1904 г. и в начале 1905 г. группы анархистов были сторонниками Кропоткина.

В 1904 г. они устроили первое совещание, на котором приняли целый ряд резолюций, которые легли в основу практических действий наиболее сильной в то время в Рос­сии группы анархистов-коммунистов „хлебовольцев».

Вот вкратце теоретические основы учения этой группы:

1. Всякое государство не только бесполезно, но и вредно.
2. Анархисты должны стремиться к созданию анти­государственного коммунистического общества.
3. Необходимо преобразование общества в духе ком­мунизма.
4. Цели анархистов могут быть достигнуты только при помощи социальной революции, которая совер­шенно разрушит капитализм и государственный строй, его поддерживающий.
5. Анархисты отвергают всякие программы-минимум, не признавая никаких промежуточных этапов, задер­живающих развертывание революции.
6. Анархисты должны быть готовы к объявлению всеобщей забастовки в городах и деревнях. Эта забастовка должна послужить сигналом для революции не только политической, но и коммунистической.
7. Единство анархистского движения должно быть достигнуто не путем создания центральных комитетов, а лишь объединением одинаково мыслящих идейных групп, которые свободны в любой момент распасться при наличии разногласий.

Как можно видеть, современные левые в России, в том числе из тех, кто называет себя коммунистами, немало взяли из идей анархистов-«хлебовольцев». Пункты с 3 по 7 сплошь и рядом встречаются в их программных установках.

В своем органе „Хлеб и Воля» кропоткинцы в целом ряде статей дают пояснения к вышепере­численным тезисам.

Например, в статье «Почему у нас нет программы-минимум», напечатанной в журнале „Хлеб и Воля» в 1904 г., чи­таем: „Мы не думаем, что ближайшая революция при­ведет нас к осуществлению нашего идеала во всей полноте; революция будет делом не одной какой-нибудь партии, а также не может сразу устранить всех пере­житков старого общества, но вместе с тем мы знаем, что она пойдет в направлении равнодействующей всех сил, использованных для дела, и чем настойчивее и абсолютнее мы будем действовать в принятом нами напра­влении, тем сильнее обнаружится его влияние».

Практически то же самое, что мы читаем сегодня и у подавляющего большинства российских левых, не так ли? Навалимся могучей безыдейной массой, и дело в шляпе! Вот для того, чтобы разъяснить, что «в шляпе» оно никогда не будет, по крайней мере, в той шляпе, к какой стремишься — к коммунистическому обществу, мы и рассказываем об истории анархизма, чтобы показать, куда ин неизбежно скатывается с такими утопическими идейными установками.

Вся литература анархистов-коммунистов была полна на­падок на социал-демократические партии и на про­грамму-минимум РСДРП. Некоторые основания у анархистов для этого было. Дело в том, что программы-минимум слу­жили всем социалистическим партиям Западной Европы основным поводом для скрытого или открытого отказа от революционных целей борьбы, для перехода их на позиции оппортунизма, буржуазной политики в рабочем движении. Но это ни в коей мере не может служить причиной отказа коммунистов от требований ча­стичных реформ и от частичных завоеваний, необхо­димых для организации и собирания революционных сил. Ведь и сами анархисты-коммунисты в вышеприведенной цитате до­пускают, что социальная революция не может совершиться сразу. Для большей уверенности в победе пролетарской революции даже анархисты допускают организации, т.-е. допускают более или менее дли­тельную подготовку к социальной революции. Нигде и никогда анархисты-коммунисты не могли доказать, что подго­товительный период к социальной революции не может быть использован для частичных боев и завоеваний пролетариата. А вот историческая практика, напротив, доказала ложность установок анархо-коммунистов, показав, что борьба за расширение буржуазной демократии — политических прав и свобод трудового народа, необходима, поскольку в условиях более широких буржуазно-демократических свобод коммунисты получают широкие возможности проведения действительно массовой идеологической и организационной работы, позволяющей им сплотить миллионные массы для революционного переустройства общества.

Анархисты-коммунисты Кропоткина выдвигали в качестве основ­ных принципов непримиримую классовую борьбу и насильственную революцию для осуществления социа­лизма. Но эти принципы, конечно, ни в какой мере не были характерны для анархистской тактики, так как принцип классовой борьбы и насильственной револю­ции является главным оружием в арсенале революционного марксизма.

Будучи противниками программы-минимум, анар­хисты, однако, не всегда были верны себе и кое-где огова­ривались, что они вовсе не против частичных реформ. Они даже считали, что разговоры о том, будто анар­хисты-коммунисты являются врагами частичных ре­форм,- это, мол, легенда. „Мы, - пишут они в статье журнала „Хлеб и Воля“ № 6, посвященной стачкам,- должны безустанно бо­роться за проведение наших идей в жизнь. Этим путем мы косвенно можем повлиять и на проведение частичных реформ. Особенно подчеркиваем мысль, что борьба за реформы не может быть предметом социалистической деятельности, а является лишь чем-то при­входящим в борьбу за полное осуществление рабочего идеала… Борьба за частичные реформы представляется важным делом, пока она не превращается в принцип, в противном же случае она перерождается в реформизм… Мы враги реформизма потому, что не желаем потом опять возобновлять бесплодного периода мечта­ний о примирении капитала с трудом при помощи взаимных уступок». Вот только ссылаясь на борьбу с реформизмом, анархо-коммунисты-кропоткинцы скатывались к другой крайности, на деле совсем отказываясь от поддержки борьбы рабочего класса за осуществление демократических реформ.

По вопросу об экспроприациях, принявших в 1905 - 1906 гг. в России эпидемический характер, анархисты-«хлебовольцы» на своей конференции приняли следующую резолюцию, направленную против групп, которые ввели в свою тактику террор и экспроприацию как обязатель­ный пункт: «Принимая во внимание, - читаем мы в резолюции, - что частные мелкие экспроприации не ведут к уничтожению существующего капиталисти­ческого строя, а экспроприации у частных лиц не служат средством пропаганды и содействия анар­хизму… мы, группа „Хлеб и Воля», признаем все существующие анархистские группы под названием „Черное Знамя» далеко отклоняющимися от реального понимания теории анархизма и считаем, что „чернознаменцы» не могут стать членами „хлебовольческих групп»».

Вопрос об отношении к профессиональным союзам стал предметом горячих споров для всех анархист­ских течений. Из целого ряда статей мы убеждаемся в том, что „хлебовольцы» признают огромное значение профсоюзов. Они рекомендуют анархистам вступать в члены союза, но не рекомендуют заниматься их орга­низацией в России, прежде всего, потому, что это отвлекло бы силы анархистов и отодвинуло бы соб­ственно анархическую работу на задний план.

Вопросы политического и экономического террора анархисты-„хлебовольцы» разрешают в положительном смысле. Они считают эти способы борьбы в революционной обстановке необходимыми для дезорганизации капиталистической системы и нападают в своих статьях на социалистов-революционеров за их непоследовательность в этих вопросах. „Хлебовольцы» вы­смеивают социалистов-революционеров за то, что те думают добиться разрешения аграрного вопроса парламентским путем, собрав большинство голосов в зем­ском соборе или в Государственной думе.

Организационные принципы анархистов-«хлебовольцев» разрешаются ими в духе федерации. Существую­щий в других политических партиях тип централи­зованных или, по выражению анархистов, «иерархиче­ских организаций» анархистами отвергается, так как этот организационный принцип, мол, убивает всякую лич­ную инициативу, душит самодеятельность членов ор­ганизаций и отдает всю организацию в руки небольшой группы так называемых вождей-руководителей, кото­рые повелевают массами. Анархисты-«хлебовольцы» не отмечают, конечно, того положительного влияния, которое оказывает централизм на сплоченность и бое­способность рядов партии.

И эти идеи сегодня ярко проявляются в нашей России, в том числе в среде левых, называющих себя «марксистами-ленинцами». Идиотская тема «власть партии или власть класса» муссируется ими не первый десяток лет, причем главным пугалом выступает, как и у анархистов-кропоткинцев, тезис о все тех же «вождях-руководителях, которые повелевают массами». На деле же сама постановка вопроса свидетельствует о крайнем политическом невежестве рассуждающих, о непонимании ими основ исторического материализма

В период 1903 - 1906 г. г. анархисты — коммунисты группы „Хлеб и Воля» пользовались очень большим влиянием, по сравнению с прочими группами анархистов, рассеивавшими свои силы на индивидуальный террор и экспроприации. Другие группы, о которых речь пойдет ниже, возникли позже, и влияние их после поражения революции было ничтожно.

«Безначальцы» и «чернознаменцы»

1905 год является годом беспрерывного нарастания и развертывания революции и одновременно годом четкого размежевания общественно-политических груп­пировок. Начиная от крайних правых политических и террористических организаций и кончая крайними „левыми» группировками - все переживают период самой глубокой дифференциации и дробления.

Этой участи не избегли также и анархистские тече­ния. До 1905 года, как мы видели, в России господ­ствуют „хлебовольцы», но уже в начале 1905 года в различных пунктах страны организуются группы анархистов, недовольных умеренностью хлебовольческой тактики. В результате этого недовольства в ап­реле 1905 года возникает новая анархистская группа, получившая название „безначальцев» и создавшая свой орган — «Листок группы «Безначалие»». В первом номере „Листка» в передовице излагаются основные принципы группы. Действовавшие до сих пор группы анархистов, по мнению „безначальцев», беспомощно топтались на одном месте. Группа считает, что анар­хисты должны поставить на своем черном знамени следующие лозунги, цитируем, выделение — «Безначалия»:

Как видно из этой программы, „безначальцам» нельзя отказать в решительности и смелости. На практике эта группа и все ее приверженцы в России отрицали какую бы то ни было организационную работу. Так­тика „безначальцев“ состояла исключительно в созда­нии боевых групп , задачей которых являлась атака правительства и буржуазии, а классовая борьба заклю­чалась только в экспроприации собственности, принадлежавшей буржуазии.

Но над всеми этими лозунгами доминирует один - экспроприация и террор, направленные против пред­ставителей власти и владельцев фабрик и заводов, выделяющихся своей враждой к рабочему классу и противодействующих его требованиям. В том же но­мере „Листка» заграничная группа обращается к революционерам, живущим в России, с длинным письмом, в котором усиленно подчеркивает необходимость экс­проприации и террора. «В основу нашей программы, - пишут они, - мы кладем борьбу масс, а в основу борьбы масс должен лечь принцип экспроприации; экспро­приации не как отдаленного революционного акта, в котором завершится будущее окончательное восстание, свергающее навсегда государственное иго, а экспро­приации как правила, которым массы и мы будем руководиться теперь, объявляя гражданскую партизан­скую войну современному строю, гнетущему нас, не дающему свободно жить и наслаждаться жизнью… Принцип экспроприации - это великий дар анархии народу».

В одном из номеров журнала „Безначалие» дается и практический совет, «как поджигать помещичьи скирды». Эта статейка затем была перепечатана в России в виде отдельной прокламации и разбрасы­валась анархистами из окон вагонов по деревням в различных пунктах России в течение продолжитель­ного времени в 1905 году.

Стремясь во что бы то ни стало вызвать граждан­скую войну, которая должна стать прологом социаль­ной революции, „безначальцы“ считали, что в этой истребительной войне все должно погибнуть. В одной прокламации они так и пишут: «Не жалейте помещичьего добра, нам оно ни в каком случае не достанется». Однако здесь, вроде как веря в немедленное торжество социальной революции, которая установит безгосударственный ком­мунизм, „безначальцы“ впадают в противоречие сами с собою, когда говорят о том, что добро, которое они предлагают уничтожить, никому не достанется.

Определенно отрицательно „безначальцы“ относятся к парламентаризму и синдикализму, к профессиональ­ному движению, ко всяким полумерам, способным, по их мнению, задержать наступление социальной револю­ции. «Долой трэд-юнионизм, синдикализм и парламента­ризм, ибо все они имеют целью продлить агонию умирающего врага».

Другие анархистские органы давали такие характеристики тактики „безначальцев“: „Бунтарь“ считал, что вся программа „безначальцев» сводится к тому, что „пролетариат может и должен предъявить капиталистическому обществу лишь одно требование - перестать существовать», а «Буревестник» писал, что „безначальцы“ всю свою тактику строят «на убеждении в чудодейственной силе террора и участии анархистов в повседневной борьбе пролетариата видят измену принципам анархизма».

В своем докладе анархистскому конгрессу в Амстердаме рус­ские анархисты сообщали, что „безначальцы» доходили в своей проповеди террора и экспроприации до того, что рекомендовали пролетариям бросать работу на за­водах и жить исключительно личными экспропри­ациями.

Однако, несмотря на это отрицательное отношение разных анархистских групп к „безначальцам», тактика последних стала иногда в скрытой, а иногда и от­крытой форме тактикой и единственным видом „пря­мого воздействия» большинства анархистских групп и одиночек на местах. (Вот откуда берет свое начало тот, популярный ныне в нашей молодежной среде принцип «прямого действия» — из самой одиозной формы русского анархизма!)

В этом нетрудно убедиться, если мы познакомимся с другой группой анархистов, известной под именем „чернознаменцев». Эта группа выпустила один номер своего журнала „Бунтарь» в 1906 году, а затем возоб­новила его только в 1908 г., уже за границей. Группа „чернознаменцев» уделяет не меньше внимания тер­рору, чем „безначальцы», причем, главным образом, террору индивидуальному и неорганизованному .

«Ча­стота и степень насильственных дейст­вий пролетариата против буржуазии - вот лучший показатель классовой борьбы», - писали „чернознаменцы» в № 1 „Бунтаря» (выдел. — авт). «Организуйтесь и вооружай­тесь. Нападайте на магазины и организованно берите предметы первой необходимости»,- такие советы дают „чернознаменцы» безработным.

Одна из фракций чернознаменского течения, так называемые „безмотивники», решила поразить револю­ционные рабочие массы каким-нибудь этаким чудодейственным средством, чтобы «услыхала его многомиллион­ная народная масса, чтобы затрепетала и содрогнулась в ужасе буржуазия». «Безмотивниками» эта фракция называла себя по­тому, что ее представители считали, что террористические акты и нападения на представителей буржуазии допустимы без всякого мотива , не за ту или иную конкретную вину, а за то, что они буржуа, что они эксплуататоры. В этом отношении „безмотивники“ подражали старым приемам западноевропейского анархизма, тоже практи­ковавшего такого рода беспричинные покушения.

В 1908 году, когда революция сменилась столыпин­ской реакцией, когда не только от анархизма, но и от всех остальных революционных политических сил остались только рожки да ножки, «чернознаменцы» возобновляют издание «Бунтаря». В № 2 - 3 помещено стихотворение «Мститель», по­священное Иосифу Брунштейну (Беленькому), участ­нику взрыва в кофейне Либмана в Одессе 17 декабря 1905 года.

Сытые богачи пируют, в зале музыка, смех. Бледный юноша бросает снаряд:

«Ужасный гром, предсмертных криков вой,
На месте пиршества осталась груда тел.»

В одном некрологе рассказывается о подвиге некоего рабочего Григория (Фрола). Сидя за бутылкой пива в ресторане, где находилась „чистая» публика, Фрол хватается за револьвер и кричит: «Вам весело, него­дяи? - Весело, когда люди с голоду умирают? Смерть вам всем!» - и он начинает расправляться. Орган, зер­кала, бутылки с дорогими винами - все разбивает Фрол и в исступлении кричит: „Бей всех богатых, бей всех, кому живется тепло и сыто! Да здравствует коммуна! Негодяям смерть!»

Если судить по этим статьям мемуарного характера, то нужно сказать, что „чернознаменцы» за период 1905 -1908 гг. так ничему не научились. Восхваление подвигов таких «героев революции», как Григорий (Фрол), едва ли свидетельствует о том, что безмотивный террор и индивидуальный грабеж способны двигать вперед дело социальной революции. И «чернознаменцы» отчасти отдают себе в этом отчет. Они понимают, что идейный террор, по существу, выродился в ряд мелких краж и грабежей. Поэтому в № 2 - 3 „Бунтаря» в статье «О терроре» ста­вится вопрос о неорганизованности террора и указывается, что в анархистских кругах доминирует тер­рор, направленный только „против ближайшего угне­тателя». «Не уничтожить террор против ближайшего врага хо­тим мы, - пишет „Бунтарь», - а поставить рядом с этим террором террор организованный, направленный в самое сердце, в самую душу буржуазии и власти, - вот одна из наших задач». Таким образом, мы видим, что перед „чернознаменцами» стал вопрос организационного характера, хотя и с большим опозданием. Возникла потребность в единой анархистской организации, не рас­сыпанной и не раздробленной на десятки мелких групп и течений, ни перед кем не ответственных и ни с кем не связанных а действующих систем и организованно. Вот почему в статье „О терроре» и в статье „Вопрос организации» ими выдвигается на очередь дня серьезный вопрос об анархистских фракциях и их объединении.

Как и прежде, „чернознаменцы» остались враждеб­ными всяким моментам, способным задержать рост революционного настроения рабочих масс. В статье „Несколько слов о синдикализме» успех синдикализма в России объясняется тем, что среди анархистов много эмигрантов, механически перенесших условия Запад­ной Европы в Россию. Эти эмигранты «стали учить красотам синдикализма… синдикат принимают за ячейку будущего строя. Анархисты стали звать угне­тенных не к социальной революции, а к созданию синдикатов, анархисты стали звать не к нападению на буржуазный строй и не к уничтожению его, а к организации по профессиям для „будущих завоева­ний»… Анархисты, которые первыми высказались и всегда показывали пример прямой борьбы и ор­ганизации боевых сил в процессе борьбы, высказываются теперь за организацию, которая лишь когда-то будет действовать. Положение: действуя, организуйтесь , они хотят заменить положением - организуйтесь для действия в будущем » (выдел. авт.).

„Чернознаменцы» видят в синдикализме такого же противника социальной революции, как и в социал-демократии, в тогдашних коммунистах, которые, организуя миллионы рабочих во­круг парламентаризма, готовят их к битвам в далеком будущем, выдвигая программу-минимум для усыпле­ния революционных стремлений пролетариата. Кроме того, в синдикатах не находят себе места безработный, люмпен-пролетарий, являющийся, по мнению „чернознаменцев», самым последовательным борцом за социаль­ную революцию.

Анархо-синдикалисты

Анархо-синдикализм, этот позднейший вид анархизма, является своего рода шагом вперед от отвлеченного, оторванного от жизни анархизма к марксизму. Анар­хизмом синдикализм называется потому, что подобно другим анархистским течениям он признает всякую политическую борьбу, в том числе и парламентаризм, совершенно лишней и вредной. Анархо-синдикализм или, как его стали называть во Франции, революционный син­дикализм ставит во главу угла объединение всех рабо­чих, без различия политических и других убеждений, в синдикаты, т.е. в революционные рабочие союзы. Анархо-синдикализм признает классовую борьбу и считает единственно приемлемой для пролетариата организацией не политические партии и не парламент, а исключительно профессиональный союз. От анар­хизма анархо-синдикализм отличается тем, что первый не допускает никаких промежуточных этапов между повседневной борьбой пролетариата и его конечной целью, анархо-синдикализм же настаивает на необхо­димости длительной подготовки пролетариата к буду­щей социальной революции.

Но, в отличие от социал-демократии, анархо-синди­кализм считает, что всякие политические организации, политическая борьба, участие в буржуазных парламен­тах развращают и разлагают рабочий класс. «Самый уязвимый пункт ортодоксального марксизма, - пишет анархо-синдикалист А. Боровой, - вопиющее противоречие между „революционностью» его „конечной цели» и мирным рефор­мистским характером его „движения», между суровым требованием непримиримой „классовой борьбы” и практическим подчинением ее парламентской политике партии».

Вот это-то внешнее «противоречие» (в понимании механицистов, каковыми являются все анархисты без исключения) между социал-демократи­ческим движением и его конечной целью, «между дей­ствительностью и идеалом» пытается заполнить революционный синдикализм, рассматривая каждый шаг своего движения, как шаг вперед к конечной цели. Если цель борьбы пролетариата заключается в разру­шении современного классового общества с его систе­мой наемного труда, то повседневная революционная классовая борьба пролетариата, пропитанная духом ненависти ко всем видам капиталистического госу­дарства, является медленным, но верным приближением к конечной победе. Каждый отдельный момент в раз­витии синдикалистского движения сопровождается действиями, постепенно разрушающими капиталисти­ческий строй. „Чистые” анархисты, как мы уже видели, упрекают синдикалистов в том, что их теории являются компромиссом с буржуазным порядком, что синдикаты являются таким же тормозящим приближение социаль­ной революции моментом, как программа-минимум у социал-демократов (коммунистов того времени), что они допускают возможность положительной творческой работы на почве капитали­стического строя. Синдикалисты видят в синдикатах не только организации для подготовки к борьбе за социальную революцию, но также ячейки будущего строя.

Синдикаты, по мысли синдикалистов, ставят своей целью захватить в свои руки производство и потре­бление. Средства борьбы против капиталистического строя - это стачки, бойкот, саботаж. Анархисты-син­дикалисты выдвигают принцип „прямого воздействия», т.-е. непосредственного давления пролетариата на капиталистов под руководством синдикатов путем вышеуказанных форм борьбы.

Совершенно исключается из средств борьбы синдикализма террор в смысле прямого насилия над отдельными представителями капитализма. «Террор в практике синдикалистов возможен только массовый, выражающийся в открытых классовых выступлениях пролетариата в каждый мо­мент угрожающий капиталистическому строю в целом. Синдикализм, в противовес всем другим видам анар­хизма, не чуждается и не боится частичных уступок и реформ. Но он в то же время отвергает всякие соглашения с хозяевами».

Анархо-синдикализм в Европе возник и начал разви­ваться только в начале XX века. Поначалу особой популярностью он не пользовался, но после русской революции 1905 года его влияние на рабочие массы усилилось. Особенно сильно распространился револю­ционный синдикализм во Франции, где, с одной сто­роны, рабочий класс разочаровался в парламентской борьбе, а с другой - социалистические партии выдвинули целый ряд вождей — изменников пролетариата, продавшихся буржуазии, вступивших в буржуазные правительства и принимавших участие не только в создании законов против рабочего класса, но и расстреливавших рабочих-стачечников. Во Франции синдикалистское движение выдвинуло целый ряд крупных теоретиков, как Пуже, Лягардель, Сорель и др. Анархо-синдикализм имеет также свою организацию „Индустриальные рабочие мира» в США, где все рабочее движение развращено под вли­янием Американской федерации труда, руководимой вождями, подкупленными капиталистами. В несколько более слабой степени революционный синдикализм развит в Италии и в Англии.

В России анархо-синдикалисты, выступив в качестве бо­лее или менее организованной группы в конце 1905 г. и с первого же момента выразили свое недовольство деятельностью своих западно­европейских собратьев. Революционный момент требовал отказа от слишком умеренной тактики французских и американских революционных синдикалистов. Создав тайный „Революционный союз труда», они повели энергичную борьбу против царского правительства и самодержавного государ­ства при помощи методов террора и экспроприации. Кроме того, они выдвинули как средство борьбы пропаганду отказа от уплаты податей, от исполнения воин­ской повинности и т. и.

В ноябре 1906 г. группа анархо-синдикалистов, руко­водимая Новомирским, выпустила в Одессе листовку, с изложением программы и тактики русского синдикализма. В этой листовке, в частности, говорится о том, что «буржуазное господство рабочий класс может уничтожить только насильственным уничтоже­нием государственной власти и революционным захва­том собственности посредством всеобщей стачки и во­оруженного восстания, которые должны быть подгото­влены рядом частичных и массовых стачек, всеобщим отказом рабочих отбывать военную службу и другие государственные повинности, массовыми экспроприациями продуктов в пользу бастующих и безработных, уни­чтожением эксплуататоров и врагов рабочего класса».

Относительно тактических принципов там же мы читаем: «1) Группа стремится всеми мерами отвлечь рабочие массы от участия в выборах. Полный бойкот всех выборных учреждений. 2) Отказ правительству в податях и рекрутах, уничтожение государственных имуществ, порча оружия и т. д. 3) Террористические нападения на государственных чиновников и капи­талистов. 4) Создание в недрах современного обще­ства ячеек будущего свободного общежития - организа­ция тайных анархистских профессиональных союзов. 5) Группа против безмотивного террора и относится отрицательно к таким террористическим актам, как бросание бомб в ресторане, так как они ожесточают рабочих. Революционная энергия должна быть напра­влена только против крупных и активных врагов рабо­чего класса».

Группа „Новый Мир“ считала также возможным вступление анархистов-синдикалистов в одиночку и целыми группами („тайные синдикаты”) в открытые легальные беспартийные профессиональные союзы, с одной стороны, для проповеди идей анархизма, с дру­гой - для борьбы против политических партий, стремя­щихся подчинить себе профессиональные союзы в своих целях. Т.е. одним из важнейших направлений их деятельности была борьба с социал-демократией, большевизмом, по сути, с политическим движением рабочего класса.

Еще более последовательной в смысле анархо-синдикализма европейского образца являлась группа „Буре­вестник”, организовавшаяся в Женеве в середине 1906 г. Эта группа с первого же момента высказала резко отрицательное осуждение всяким экспроприациям и террористическим актам, особенно таким, которые совершаются для личных целей. В ряде статей „Буре­вестник» осуждает попытки угнетенных улучшить свое положение при помощи законодательных органов. Защита таких попыток постепенно приводит к признанию за бур­жуазным парламентом и государством положительной роли. Не менее вредны и мирные стачки, приспосо­бляющиеся к существующим в государстве законам. Такие способы „борьбы» гасят революционный пыл рабочих и приучают их приспособляться к государ­ству и власти, считали буревестниковцы.

Отвергая, как и другие анархистские группы, пар­ламентаризм и реформизм, группа „Буревестник» при­зывает рабочие массы вести непосредственно револю­ционную, нелегальную борьбу. Единственным оружием в деле борьбы труда с капиталом она признавала только революционный синдикализм.

В отличие от группы анархистов — синдикалистов, объединившихся вокруг органа „Новый Мир», анархи­сты из „Буревестника» считали возможным наступле­ние социальной революции в ближайшее время. На этом основании „Буревестник» хотя и признавал отста­лость русского рабочего класса по сравнению с западно­европейским, тем не менее был уверен, что высокая степень революционного настроения русских рабочих дает им большие шансы на победу.

Группа „Буревестник» в 1907 -1908 г. г. пытается стать центром организации всех анархистских сил в России. Однако „Буревестник» не находит возмож­ным создать централистическую организацию типа социал-демократических партий. Анархистская орга­низация, по мнению „Буревестника“, может существо­вать лишь как федерация всех анархистских групп, действующих в стране.

Таким образом, на территории России существовали три группировки анархистов, если не считать случай­ных объединений, не игравших никакой роли и очень часто ограничивавшихся двумя — тремя налетами, экс­проприациями («эксами») и бесцельными убийствами. Эти группировки отличались друг от друга, главным образом, своим отношением к синдикалистскому движению.

Группа анархистов-коммунистов признавала синдикаты лишь постольку, по­скольку они являются местом сосредоточения рабочих масс. Поэтому анархисты могут вступать в профес­сиональные союзы с целью пропаганды анархизма, но вместе с тем они ни под каким видом не должны брать на себя инициативы в деле создания профсоюзов.

Группа „безначальцев“ совершенно отвергала какое бы то ни было участие анархистов в синдикальном движении.

И, наконец, группа анархо-синдикалистов считала синдикаты основой всей деятельности анар­хистов.

Организации анархистов в России на 1917-й год.

Ситуация в лагере анархистов к 1917-ому г. изменилась мало. На арене межпартийной борьбы по-прежнему лидировали представители анархо-коммунизма, анархо-синдикализма и индивидуалистического анархизма (Ведущее положение занимали анархо-коммунисты).

Среди лидеров анархо-коммунизма выделялись А. М. Атабекян, И. Х. Ш. Блейхман, А. Ю. Ге, А. А. Карелин, К. Ковалевич, Д. И. Новомирский. Своим главным теоретиком все они считали П. А. Кропоткина. Последний, вернувшись в Россию в мае 1917 г., занялся разработкой теории анархизма.

В период 1905-1917 гг. анархо-коммунисты пережили несколько расколов. От ортодоксальных сторонников анархо-коммунизма отделились так называемые анархо-кооператоры, основавшие группу “Почин”, одноименное издательство и журнал. Они считали возможным переход от капитализма к коммунизму сразу, минуя какие-либо переходные этапы.

Центром собирания сил анархо-коммунистов, действовавших в 59 населенных пунктах страны, стала Московская федерация анархических групп. Важнейшим делом в период революции стал I съезд анархо-коммунистов.

Более энергично, чем другие направления, действовали анархо- синдикалисты. Ведущими лидерами этого движения в период революции стали В. М. Волин, А. М. Аникст, Х. З. Ярчук, Г. П. Максимов, В. С. Шатов. В отличие от анархо-коммунистов, синдикалисты постоянно вращались в рабочей среде (профсоюзах, фабзамкомах, кооперативных объединениях), лучше знали запросы и нужды трудящихся. По их мнению, на следующий день после социальной революции государственная и политическая власть должны быть уничтожены и создано новое общество под руководством федерации синдикатов, отвечающее за организацию производства и распределения.

В 1918 г. от синдикалистов отделились так называемые анархо- федералисты. Их лидерами стали Н. И. Проферансов и Н. К. Лебедев. Они считали себя приверженцами “чистого синдикализма” и, по их мнению, общественная жизнь после социального переворота должна быть устроена путем объединения личностей на основе договора или соглашения в коммуны.

Крупным объединением анархо-синдикалистов был “Союз анархо- синдикалистской пропаганды “Голос Труда””, имевший свои отделения в Петрограде и Москве. За 1918 г. синдикалисты провели два съезда (25 августа и 1 декабря).

К 1917 г. в стране активно заявили о себе анархо-индивидуалисты. Это течение было наиболее разноликим и в нем выделялось множество мелких групп и объединений.

Из них активную деятельность проводили: . Панархизм и как его разновидность анархо-универсализм с их идеями всеобщей и немедленной анархии. Основными идеологами этого течения были братья Гордины Абба и Владимир. Основным фундаментом этого течения служили нищие и часть пролетариата. . Анархо-биокосмизм. Течение видевшее идеал в полной свободе личности, которую должно достигнуть человечество в далеком будущем. . Анархо-гуманизм. Идеолог – А. А. Боровой. Создал собственный

“Московский Союз идейной пропаганды анархизма”. За основу своих идей

Боровой брал свободного человека. Он считал, что человек всегда должен стремиться к свободе, к освобождению от гнета учреждений, гнета законов. . Крайними формами анархо-индивидуализма были неонигилизм и махаевщина.

Идеологами этих течений были соответственно А. Н. Андреева-

Богданова и Я. В. Махайский.[v]

Таким образом, к 1917 г. анархическое движение в России представляло собой множество пестрых, разрозненных групп, отличавшихся своей пестротой и организационной неразберихой.

Начало активной деятельности анархистов в 1917 г.

Русские анархисты в дни Февральской революции не вели активной деятельности, повлиявшей на ход революции. Самым важным для анархистов событием тогда стал захват дачи Дурново. Тогда в феврале все это не привлекло внимания. Анархисты только начинали свою деятельность: революция освободила из тюрем П. Аршинова и Н. Махно; возвращались из сибирской ссылки И. Блейхман в Петроград и Лев Черный в Москву. Уже в начале июня в Петроград из Лондона прибывает П. Кропоткин, находившийся в эмиграции 40 лет. Тогда же из США вернулись в Россию анархо-синдикалисты В. Волин и Е. Ярчук.

Сразу же после Февральских событий (1 марта 1917 г.) анархисты выпустили ряд листовок, в которых высказывали свое мнение к произошедшим событиям. Ниже я приведу выдержки из текста листовки Объединенной организации Петроградских анархистов:

“Геройскими усилиями солдат и народа свергнута власть царя Николая Романова и его опричников. Многовековые оковы, терзавшие душу и тело народа, -- порваны.

Перед нами, товарищи, встает великая задача: создать новую прекрасную жизнь на началах свободы и равенства…

… Мы, анархисты и максималисты, говорим, что народные массы, организуясь в союзы, сумеют взять в свои руки дело производства и распределения и установить порядок, обеспечивающий действительную свободу, что работникам не нужна никакая власть, не нужны суды, тюрьмы, полиция.

Но, указывая наши цели, мы, анархисты, ввиду исключительных условий момента, … пойдем совместно с революционным правительством в его борьбе со старой властью, пока наш враг не будет сокрушен…

Да здравствует социальная революция”.*

В последствии, когда “враг был сокрушен” анархисты стали резко критиковать Временное правительство и другие органы власти.

Политическая деятельность анархистов между Февральской и Октябрьской революциями в основном сводилась к попытке “ускорить” ход событий – осуществить немедленную социальную революцию. Это они в основном и противопоставляли программам других социал-демократических партий.

Свою пропаганду анархисты развернули в Петрограде, Москве, Харькове, Одессе, Киеве, Ростове, Екатеринославле, Николаеве, Саратове, Самаре и других городах, когда до 17 г. анархисты действовали не более чем в 7 городах России. Создавались клубы, становившиеся центрами пропаганды. Анархистские деятели выступали с лекциями на промышленных предприятиях, в воинских частях и на кораблях, вербуя матросов и солдат в члены своих организаций. Анархисты устраивали митинги на улицах городов. Эти группы в большинстве своем были малочисленны, но заметны. Возрожденные анархистские группы с новыми силами организовывали издательскую деятельность, выпуская брошюры, листовки, газеты и журналы, переиздавая работы Бакунина, Кропоткина и других теоретиков анархизма. За 1917 г. было переиздано более 20 названий работ Кропоткина. В период между Февралем и Октябрем в России издавалось более 20 журналов. В каждом городе анархисты издавали свой собственный журнал. В Петрограде таким журналом была “Коммуна”, издаваемый с марта 1917 г.

В марте 1917 г. анархисты Петрограда провели 3 собрания. На первом присутствовало лишь 13 человек. Было решено вести активную пропаганду, но не предпринимать никаких действий.

Второе собрание Петроградских анархистов состоялось 2 марта. На нем были приняты следующие требования.

“Анархисты заявляют:

1. Все приверженцы старой власти должны быть немедленно удалены со своих мест.

2. Все распоряжения нового реакционного правительства, представляющие опасность для свободы – отменить.

3. Немедленная расправа с министрами старого правительства.

4. Осуществление действительные свободы слова и печати.

5. Выдача оружия и патронов всем боевым группам и организациям.

6. Материальная поддержка нашим товарищам, вышедшим из тюрьмы”.*

На третьем собрании присутствовало 73 человека. Собрание состоялось 4- го марта. Были выслушаны доклады о деятельности анархических групп в Петрограде. Откорректированы и утверждены требования:

- “Право представительства от организации анархистов в Петрограде в

Совете Рабочих и Солдатском Депутате.

Свобода печати всех анархических изданий.

Немедленная поддержка освобожденных из тюрьмы.

Право носить и вообще иметь при себе всякого рода оружие”.**

Как уже отмечалось выше, идейно-политическом отношении анархизм в России распадался на множество течений. И в этих течениях отсутствовало единство, в организационном отношении группы были разобщены. Их лидеры предпринимали попытки преодолеть это и оформить единую организацию. После Февральской революции прошли областные конференции анархических групп. Южнорусская конференция (Харьков, 18-22 июля) образовала Временное осведомительное общество, но его попытки созвать всеобщий съезд остались без результата. Так же в апреле 17 г. организация Петроградских анархистов попыталась объединиться с Московской организацией для выработки общей программы. Но эта попытка так же была провалена.

По тактическим вопросам анархисты после Февраля разделились на два лагеря – анархо-бунтари (большинство анархистов) и “мирные” анархисты. Бунтари предлагали после февральской революции немедленно поднять вооруженное восстание, свергнуть Временное правительство и сразу же установить “безвластное общество”. Эта тактика анархистов носила авантюрный характер, так как восстание было бы обречено на провал. Народ тогда еще верил временному правительству. “Мирные” анархисты уговаривали трудящихся не браться за оружие, предлагали пока оставить существующий порядок. К ним примкнул и П. Кропоткин.

Интересно, что, если бунтарей не поддерживали практически никакие другие политические сила, то взгляды “мирных” анархистов разделяли и другие политические партии и течения. Например, в своих листовках некоторые изречения П. А. Кропоткина приводила даже партия кадетов:

““… Мужчины, женщины, дети России, спасите нашу страну и цивилизацию от черных сотен центральных империй! Нельзя терять ни одного часа. Противопоставьте им героически объединенный фронт.

Теперь, когда вы так доблестно справились с внутренними врагами, каждое усилие, которое вы сделаете для изгнания вторгшихся врагов, послужит к утверждению и дальнейшему развитию нашей свободы и к прочному миру” ”*

Эта листовка была выпущена в марте 1917 г. партией кадетов, как реакция на февральские события и последние события на фронте.

Анархисты участвовали во всех крупных митингах, а часто и служили их инициаторами. 20 апреля рабочие Петрограда стихийно вышли на улицы, протестуя против империалистической политики Временного правительства. На всех площадях города проходили митинги. На Театральной площади находилась трибуна анархистов, разукрашенная черными флагами. Анархисты требовали немедленного свержения Временного правительства.

Еще в марте 17 г. анархисты стали вести активные действия по освобождению своих собратьев из тюрем. Но вместе с политическими заключенными из тюрем выходили так же и уголовные преступники. Печатные органы анархистов не оставили это без своего внимания:

“Мы видим, что смертная казнь отменена для коронованных и титулованных преступников: царя министров, генералов, а с уголовниками можно расправляться как с бешеными собаками без всякой церемонии, именуемой судом. … Настоящие преступники, холопы старой власти, получают амнистии, восстанавливаются в правах, приносят присягу новому правительству и получают назначения. …

… Самый закоренелый злодей и уголовный преступник не сделал и сотой доли того вреда, который принесли бывшие вершители судеб России …

… Мы должны придти на помощь к уголовникам и братски протянуть им руку, как жертвам социальной несправедливости …”*

В апреле же в Москве была принята декларация анархических групп, которая была опубликована не только в Москве, но и в печатных изданиях многих городов России.

1. “Анархический социализм ведет борьбу за замену власти классового господства международным союзом свободных и равных работников, с целью организации мирового производства.

2. В целях укрепления анархических организаций и развития анархо- социалистической мысли, продолжать борьбу за политические свободы.

3. Ведение анархической пропаганды и организация революционных масс.

4. Рассматривать мировую войну как империалистическую, анархический социализм стремится к прекращению ее трудами пролетариата.

5. Анархический социализм призывает массы к воздерживанию от участия в непролетарских организациях – профессиональных союзах, советах рабочих и солдатских депутатах.

6. Полагаясь только на революционную самодеятельность масс, анархический социализм выдвигает всеобщую стачку рабочих и всеобщую стачку солдат в качестве переходной ступени к прямому захвату организованным пролетариатом орудий и средств правительства.

7. Анархический социализм призывает массы к организации анархических групп по промышленным и транспортным предприятиям в целях образования анархического интернационала.

Адрес для писем и обращений: Москва, 3-й Переведенный переулок, дом16, кв. 40, Бюро Федераций”*

В мае анархисты устроили две вооруженные демонстрации. Их ораторы призывали к террору и анархии. Используя недовольство трудящихся политикой Временного правительства, анархистские предводители перешли к боевым действиям, что бы спровоцировать вооруженные выступления.

Июнь 1917 г. Захват типографии “Русской воли”. События вокруг дачи Дурново.

5 июня анархистский отряд в 50 человек во главе с И. С. Блейхманом захватил редакцию, контору и типографию буржуазной газеты “Русская воля”. За время своего нахождения в типографии анархисты издали листовку:

“К рабочим и солдатам. Граждане, старый режим запятнал себя преступлением и предательством. Если мы хотим, чтобы свобода, завоеванная народом, не была лжецами и тюремщиками, мы должны ликвидировать старый режим, иначе, он опять поднимет свою голову. … газета “Русская воля” (Протокопов) сознательно сеет смуту и междоусобицы …

… мы, рабочие и солдаты, … хотим возвратить народу его достояние и потому конфискуем типографию “Русской воли” для нужд анархизма. Предательская газета не будет существовать.

Но пусть никто не усмотрит в нашем акте угрозу для себя, свобода прежде всего. Каждый может писать, что ему заблагорассудится. Конфискуя “Русскую волю”, мы боремся не с печатным словом, а только ликвидируем наследие старого режима, о чем и доводим до общего сведения.

Исполнительный комитет по ликвидации газеты “Русская воля””**

Временное правительство ответило посланием в типографию отряда войск. После долгих переговоров анархисты разумно сдались, были арестованы и доставлены под конвоем на съезд Советов. После долгого разбирательства по этому делу большинство из них было отпущено.

7 июня в ответ на захват типографии министр юстиции Временного правительства Н. П. Переверзев отдал приказ очистить дачу Дурново, где кроме анархистов размещались рабочий клуб “Просвет” и правление профсоюзов Выборгской стороны. Поднялась волна возмущения и протеста. В этот же день начали забастовки четыре предприятия Выборгской стороны, а к 8-ому июня их количество возросло до 28-ми заводов. Временное правительство отступило.

9 июня на даче Дурново анархисты созвали конференцию, на которой присутствовали представители 95 заводов и воинских частей Петрограда. По инициативе организаторов был создан “Временный революционный комитет”, куда вошли представители некоторых заводов и воинских частей. Анархисты решили 10 июня захватить несколько типографий и помещений. Их поддержали отдельные группы рабочих. Но отмена большевиками демонстрации, назначенной на этот день, сорвали их планы.

Но в манифестации, состоявшейся 18 июня, анархисты все же приняли участие. Готовясь к этому митингу, анархисты проводили пропаганду в Кронштадте, других военных частях. Сначала было решено не принимать участия в демонстрации (анархисты на даче Дурново заявили, что “протестуют против демонстрации с буржуазными социалистами”), но потом решение было изменено, и к часу дня анархисты подошли на Марсово поле, неся несколько черных знамен с анархистскими лозунгами. Во время демонстрации анархисты устроили набег на тюрьму “Кресты”, где в заключение находились их единомышленники. На “Кресты” совершила набег группа людей из 50-75 человек. Налетчики освободили 7 человек: анархисты Хаустов (бывший редактор газеты “Окопная правда”), Мюллер, Гусев, Стрельченко и несколько уголовников. Налетом анархистов воспользовались реакционеры, организовав побег 400 человек. В налете на “Кресты” наряду с анархистами так же была обвинена партия большевиков.

Обстановка вокруг дачи Дурново опять резко обострилась. 19 июня казачья сотня и батальон пехоты с бронемашиной во главе с министром юстиции П. Переверзевым, прокурором Р. Каринским и генералом П. Половцевым направились на дачу, требуя выдачу освобожденных из тюрьмы. Анархисты на даче попытались оказать сопротивление. Бросили гранату, но она не взорвалась. В результате столкновения с войсками был убит (возможно, покончил с собой) анархист Асин, было арестовано 59 человек. К величайшему сожалению властей, большевиков они там не обнаружили, ведь их основной целью было не столько разгромить анархистов, сколь выйти на пролетарские рабочие силы. Весть о погроме на даче Дурново подняло на ноги всю Выборгскую сторону. В тот же день забастовали рабочие четырех заводов. Собрания носили достаточно бурный характер, но вскоре рабочие успокоились.

В знак протеста против погрома, анархисты попытались вывести на улицы 1-ый пулеметный полк. Но солдаты ответили анархистам отказом: “Мы не разделяем ни взглядов, ни действий анархистов и не склонны их поддерживать, но вместе с тем мы не одобряем и расправы властей над анархистами и готовы выступить на защиту свободы от внутреннего врага”*

Июль – август 1917 г. Попытки поднять восстание.

В июле 1917 г. политическая обстановка в Петрограде сильно обострилась. В Петроград пришли сообщения о провале наступления русской армии на фронте. Это вызвало правительственный кризис. Все кадетские министры Временного правительства подали в отставку.

Анархисты, оценив сложившуюся ситуацию, решили действовать. 2 июля на даче Дурново предводители Петроградской федерации анархистов-коммунистов устроили тайное совещание, на котором решили мобилизовать свои силы и призвать народ к вооруженному восстанию под лозунгами: “Долой Временное правительство!”, “Безвластие и самоустройство!”. Анархисты начали разворачивать пропаганду среди населения.

Главной своей опорой они считали 1-ый пулеметный полк, взволнованный слухами о его расформировании. Агитаторами в полк были посланы И. Блейхман, П. Колобушкин, П. Павлов и А. Федоров. Казармы полка находились недалеко отдачи Дурново, и анархисты там имели большое влияние. 2 июля в Народном доме был проведен митинг под руководством большевика Г. И. Петровского. Анархисты стремились склонить солдат на свою сторону. Днем 3-го июля по инициативе солдата Головина, который был сторонником анархистов, вопреки воле полкового комитета был открыт полковой митинг. От анархистов на митинге выступал Блейхман. Он призывал “выступить сегодня же, 3-го июля, на улицу с оружием в руках на демонстрацию для свержения десяти министров- капиталистов”**. Выступали и другие анархисты, выдававшие себя за представителей рабочих Путиловского завода, кронштадтских матросов и солдат с фронта. Никакого конкретного плана у них не было. “Цель покажет улица”, -- говорили они. Анархисты говорили, что другие заводы уже готовы к выступлению. Большевики пытались остановить толпу, но возмущенные солдаты их не слушали. На митинге было принято решение: немедленно выйти на улицу с оружием в руках.

Пулеметчики решили втянуть в вооруженное восстание матросов Кронштадта и послали к ним делегацию, в состав которой вошел анархист Павлов. В крепости делегация попала на заседание исполкома Совета и попросила поддержки матросов в вооруженном выступлении, но получила отказ. Тогда делегаты решили обратиться непосредственно к матросам, где в это время анархист Е. Ярчук перед небольшой аудиторией (около 50 человек) проводил лекцию о войне и мире. Явившись туда, анархисты выступали с призывами немедленного восстания. “Там уже льется кровь, а кронштадтцы сидят и занимаются чтением лекций”, -- говорили они. Эти выступления вызвали волнения среди матросов. Вскоре на Якорной площади собралось 8-10 тысяч человек. Анархисты сообщили, что целью их восстания является свержение Временного правительства. Взбудораженная толпа с нетерпением ждала выступления. Большевики пытались остановить отплытие матросов в Петроград, но им удалось лишь отсрочить его.

К вооруженному восстанию призывали рабочих и солдат делегации пулеметчиков, посланные во многие заводы и фабрики, а так же в воинские части Петрограда. Пулеметный полк начинал возводить баррикады. За пулеметчиками выступили Гренадерский, Московский и другие полки. К 9 часам вечера 3 июля уже семь полков выступило из казарм. Все они двинулись к особняку Кшесинской, где размещалась ЦК и ПК большевистской партии. Туда же потянулись и делегации от заводов. Вышли путиловцы и рабочие Выборгской стороны. Впоследствии этот бунт оценивался как “дело” анархизма, и анархисты лишь ставили себе это в заслугу.

Вся демонстрация направилась к Таврическому дворцу. Среди лозунгов бастующих были как большевистские лозунги (“Вся власть “Советам рабочих и солдатских депутатов””) на красных знаменах, так и анархистские (“Долой Временное правительство”, “Да здравствует анархия!”). Невский проспект наполнили рабочие и революционные солдаты. Раздалась стрельба, длившаяся не более 10 минут.

4 июля революционеры вновь вышли на улицы. В 12 часов дня к ним присоединились кронштадтские матросы. На улицы вышли не менее 500 тысяч человек. Все они устремились к Таврическому дворцу. Правительственные войска на Невском проспекте открыли стрельбу. Стреляли так же на Литейном проспекте, у Таврического дворца и в других местах. Стали появляться убитые и раненые. Демонстрация пошла на убыль.

Восстание 3-4 июля 17 г. закончилось провалом. До октября 17 г. анархисты затихли, продолжая при этом вести пропаганду среди населения. Но к октябрю преимущество оказалось на стороне большевиков.

Роль анархистов в октябрьских событиях.

В октябрьском вооруженном восстании анархисты принимали активное участие, действуя в основном в качестве союзников большевиков и левых эсеров. При этом большевики сохраняли некоторую двойственность по отношению к анархистам. Они говорили, что “идти будем врозь, а бить вместе”. То есть большевики поддерживали анархистов в их борьбе против власти и капитала, сохраняя при этом полную идейную и организационную независимость. В Октябрьской революции участвовали некоторые наиболее энергичные анархисты в группах большевиков, а так же несколько мелких разрозненных групп. И. П. Жук возглавил отряд шлиссельбургских красногвардейцев (около 200 человек). А. Г. Железняков стоял во главе отряда матросов. А. В. Мокроусов участвовал в штурме Зимнего дворца. И. Блейхман, Г. Боргацкий, В. Шатов и Е. Ярчук входили в штаб восстания.

После октябрьских событий некоторые анархисты частично поменяли свои прежние взгляды, и перешли на сторону большевиков. Некоторые анархисты входили в основные большевистские революционные организации: Петроградский Совет, ВЦИК Советов (В частности анархист А. Ю. Ге, вернувшись в Россию в декабре 1917 г., был избран членом ВЦИК 3-го и 4-го созыва). Но в большинстве своем русские анархисты были против диктатуры пролетариата.

Анархизм в России.

От Октябрьской революции к разгону учредительного собрания.

Не заметив коренных перемен в российской жизни, анархисты по-прежнему выступали за продолжение революции. Анархистов не удовлетворили результаты Октябрьской революции, свергшей власть буржуазии и утвердивший диктатуру пролетариата. Длительная будничная работа по строительству социалистического общества их не устраивала. В представлении анархистов, переход от капитализма к коммунизму, а затем и к безвластию не есть длительный процесс, он требует всего лишь нескольких дней и должен произойти посредством взрыва, одного “большого скачка”. Исходя из этого своего проекта, анархисты провозгласили курс на переход к коммунизму. “Борьба за коммунистический строй должна начаться немедленно”, -- писал А. Ге.

Исходя из всего этого анархисты выдвигают лозунг “третьей революции”. То есть, выходило следующее: Февральская революция свергла самодержавие, власть помещиков, Октябрьская – Временное правительство, власть буржуазии, а новая, “третья” должна свергнуть Советскую власть, власть рабочего класса и устранить государство вообще, т. е. Ликвидировать государство пролетарской диктатуры.

Но мелкие разрозненные анархистские группы, ведшие агитацию под лозунгом “третьей революции”, не представляли реальной опасности для большевиков. Иначе обстояло дело со стихийным анархизмом, охватившим часть солдат и матросов разлагающейся старой армии. Иногда они превращались в бандитские группы, действующие под флагом анархизма. Одним из очагов анархо- бандитизма в столице была казарма 2-го балтийского флотского экипажа. Председателем у них был участник штурма зимнего А. Г. Железняков, авторитет которого среди матросов уже пошатнулся. Их вожаком становился старший брат Железнякова. Но долго эта группа не просуществовала. Железняков-старший, почуяв опасность, с небольшой группой своих сторонников бежал на Юг. Некоторое время он разбойничал на Украине, но затем был убит другой бандитской группой.

Закончить же я бы хотел 5-ым января 1918-го г., днем созыва и разгона Учредительного собрания. В него было избрано 715 депутатов. Среди них было около 370 эсеров, 175 большевиков, 40 левых эсеров, 16 меньшевиков, 17 кадетов, 86 представителей национальных партий и организаций. Утром около Таврического дворца собрались депутаты, избранные в Учредительное собрание. “Пришли. Возле Таврического дворца много солдат, охраны, но почти нет народа. Даже любопытных мало. Замечаешь этот факт, но не хочешь на нем останавливаться. Скорее, скорее туда, в зал, на свои места. Уже два часа – время открытия”.* К шести часам заседание было открыто. Председателем был избран эсер В. М. Чернов. Заседание длилось 13 часов. Были обсуждены законы о земле.

“В этот момент Чернов готовился приступить к голосованию основных положений о земле. Вдруг к трибуне подскакивают три или четыре матроса с винтовками наперевес. Тот, что был впереди, негромко что-то говорит Чернову. Последний переспрашивает. Матрос Железняк настойчиво продолжает:

Пора кончать. Устали все. Будет митинговать. Сейчас потушим свет”.* (Или в другом источнике фраза была такая: “Караул устал. Предлагаю закрыть заседание и разойтись по домам”**.)

Эта фраза “караул устал” (которая все же присутствует в большинстве источников), позже стала достаточно известной.

Но, несмотря на это эсерам удалось задержаться в зале еще минут на 10- 15 и принять еще несколько постановлений, после чего заседание было распущено на “перерыв до двенадцати часов завтрашнего дня”.

“Матрос Железняк” был не кто иной, как А. Г. Железняков – анархист, после Октябрьской революции примкнувший к партии большевиков. Вообще некоторые анархисты, переменившие свое политическое мировоззрение после октябрьских событий, и перешедшие на сторону большевиков играли немаловажную роль в некоторых эпизодах русской истории. Железняков, например, геройски погиб за советскую власть и был позже возведен в статус национального героя.

В целом же действия анархистов в 1917-ом г. можно оценивать по- разному. Анархисты сразу же после Февральской революции стали предпринимать различные попытки поднять революцию и свергнуть только что оформившуюся власть Временного правительства. Сначала их не поддерживал народ еще не утративший доверия к новой власти, а затем им не хватило сплоченности, уверенности в своих действиях. Так же большевики, реально оценившие силы анархистов, всячески старались привлечь их на свою сторону, что бы получить помощь при свержении власти. Затем же их пути разошлись, большевистская партия стала строить государство диктатуры пролетариата, а анархисты стали их врагами. Вплоть до ликвидации в России анархистской партии (в 1922 г.) большевики яростно сражались с очагами анархизма в стране.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Итак, до 1917 г. деятельность анархистов, как мы увидели выше, сводилась к борьбе с самодержавием. Не всегда им удавалось достичь своих целей, однако и нельзя отрицать, что анархическая мысль всегда была близка российской общественности, и анархисты сильно повлияли на ход истории нашего государства. В 17 же году, в обстановке хаоса и многовластия (а фактически безвластия) анархисты чувствовали себя как рыбы в воде. В своем стремлении окончательно уничтожить власть в России они часто выступали как союзники большевиков, которые в свою очередь никогда не имели предрасположенности к анархистам, а лишь использовали их как ударную силу. А после того как большевики пришли к власти, они, естественно, забыли о своих бывших союзниках и начали преследовать их, за исключением тех анархистов, которые примкнули к новой большевистской власти.

Но на этом история анархизма в России не заканчивается. Но после Октябрьского переворота деятельность анархистов в России сводится к борьбе с только что сформировавшейся большевистской власти. Еще один пик деятельности анархизма наступит в годы гражданской войны, когда некоторые из них примкнут к белогвардейской армии, а другие будут действовать независимо, устраивая единичные террористические акты. Однако в 1922 г. анархистская партия в СССР будет запрещена, и, и так немногочисленные группы анархистов будут уничтожены.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ.

1. Канев С. Н. “Революция и анархизм”. М., 1987 г. 2. Канев С. Н. “Октябрьская революция и крах анархизма”. М., 1974 г. 3. История политических партий России. М., 1994 г. 4. Знаменский О. Н. “Всероссийское Учредительное собрание”. Л., 1976 г. 5. Н. Святицкий. “5-6 января 1918 г.” // “Утро страны советов”, Л.,1988 г. 6. Ф. Ф. Раскольников. “Рассказ о потерянном дне”. //“Утро страны советов”, Л., 1988 г. 7. “Революционное движение в России в мае-июне 1917 г.” М., 1959 8. Первый всероссийский съезд советов Р. и С. Д., Л., 1930 г. Том I 9. Журнал “Коммуна”. 1917 г. №№ 1-6. 10. Кулегин А. М. ““Мы переживаем самый страшный момент, от которого зависит наша судьба, счастье и свобода народа…” (Листовки из 1917-го)” // “Новый журнал” 4/96. 11. Кривенький В. В. “Анархисты. Документы и материалы”. Том II 1917-1935., С.-Пб., 1998 г. * Журнал “Коммуна”. № 3, Май, 1917 г. * М. А. Бакунин “Революция и анархизм”. * Кулегин А. М. ““Мы переживаем самый страшный момент, от которого зависит наша судьба, счастье и свобода народа…” (Листовки из 1917-го)” // “Новый журнал” 4/96, С. 176. * “Отчеты о собраниях ” // Журнал “Коммуна”. 1917 г. № 1, март. * Кулегин А. М. ““Мы переживаем самый страшный момент, от которого зависит наша судьба, счастье и свобода народа…” (Листовки из 1917-го)” // “Новый журнал” 4/96, С. 177. * “Амнистия уголовным” // Журнал “Коммуна”. 1917 г. № 2, Апрель. ” ** Первый всероссийский съезд советов Р. и С. Д., М.-Л. 1930 г. Том I. С. 157-158. * “Революционное движение в России в мае-июне 1917 г.” М., 1959 г. С. 576- 577. ** Канев С. Н. “Революция и анархизм”. М., 1987 г. С. 282. * Н. Святицкий. “5-6 января 1918 г.”. // “Утро страны советов”, Л., 1988 г. С. 387. ** Ф. Ф. Раскольников. “Рассказ о потерянном дне”. //“Утро страны советов”, Л., 1988 г.С. 321.

Идейной разобщенности анархистского движения, имевшей место с начала его существования в России, сопутствовала организационная неразбериха. Идеологи каждого течения (кроме, пожалуй, неонигилистов) стремились сплотить своих приверженцев, связать их определенными организационными рамками - в виде федераций, конфедераций, ассоциаций, секций, групп и т.п. Анархисты-индивидуалисты, например, создавали свои организации, именуемые организациями (или союзами) свободных анархистов; действовали обособленные группы "непримиримых", "безвластников", "безначальников", примыкавшие к индивидуалистическому направлению. Все эти группы провели конференцию, на которой попытались каким то образом объединить течение индивидуалистического анархизма (июнь 1920 г.). Из этой идеи, однако, ничего не вышло: индивидуалистические принципы вступили в противоречие со стремлением вожаков создать организационные структуры.

К анархическим течениям, которым удавалось создать не только местные, но и всероссийские организации, относятся анархо- коммунисты (самое массовое течение в российском анархизме), анархо-синдикалисты и анархо-универсалисты. Особняком, на самом "правом" фланге анархистского движения стоят "мирные" анархисты, связанные с толстовским учением. Так называемый "христианский анархизм" разделил участь других анархистских групп после поражения революции 1905-1907 гг., но после событий февраля- октября 1917 года предпринял попытку объединения - так, впрочем, и не удавшуюся. По имеющимся в нашем распоряжении данным, евреев в этом течении не было, и никакого особого мнения по национальному вопросу "мирные" не высказывали (за исключением того, что были против еврейских погромов) - и они находятся за пределами нашего исследования. Во всех других течениях российского анархизма еврейский элемент был весьма активен.

Анархо-коммунистическое движение начало разворачиваться в России с 1903 года и неразрывно связано с именем П.А. Кропоткина. Все группы и организации, о которых говорилось в предыдущих главах, связаны с этим течением. Наиболее выдающимися деятелями анархо-коммунизма были А.Ю.Ге, А.А. Карелин, Я.И. Новомирский, И.С.Блейхман (Н.Солнцев), А.М.Атабекян. Эго- "теоретики". Среди практиков-"реализаторов" назовем самое известное имя: Нестор Махно. Анархо-коммунисты отнюдь не были едины: в их среде существовали самые разнообразные течения- например, так называемые кооператоры.

Как более или менее организованная группа анархисты-синдикалисты выступили в России только в конце 1905 года. Среди их идеологов было необычайно мало лиц коренной национальности, т.е. русских; основу интеллектуального ядра составляли почему-то именно "инородцы". Активными деятелями анархо-синдикалистского течения были Я.Новомирский, перешедший от кропоткинцев, Иустин Жук, К.Оргеиани (Г.Гогелия), В. Волин (В.М.Эйхенбаум)- друг и наставник Махно; Х.З.Ярчук, Г.Б. Сандомирский, Рабочий Альфа (А.М.Аникст). Анархо-синдикалисты видели прообраз будущего безгосударственного народного самоуправления в профсоюзах (федерациях синдикатов). До сих пор известна легендарная харьковская конфедерация "Набат", тесно связанная с культпросветом махновской армии. Конфедерация была анархо- синдикалистской и в основной своей массе состояла из евреев.

Среди других, более мелких течений российского анархизма, можно упомянуть пананархизм братьев В.Л. и А.Л. Гординых и И. Шапиро. Впервые идеи нового течения были изложены в 1909 году, а в 1917 году получили довольно широкое распространение. Пананархизм занимался активной агитацией в среде уголовников и люмпен-пролетариата, полагая, что провозглашение революционно-освободительных лозунгов и нравственное воспитание отбросов общества поможет борьбе не только с классовыми, но и с национальными предрассудками.

Из всех анархистских течений наибольшее число организаций на местах имели анархо-коммунисты. В конце декабря 1918 года состоялся Первый Всероссийский съезд анархистов-коммунистов; в 1917-1918 гг. их организации находились в 59 городах и поселках4", представлявшие 15 российских губерний. На съезде присутствовали также представители с Украины. В 1918 году была провозглашена Всероссийская федерация анархистов-коммунистов, просуществовавшая, впрочем, недолго, как и все другие объединенные группы, вскоре разгромленные советской властью.

Одной из первых организаций анархо-синдикализма был "Союз анархо-синдикалистской пропаганды", образованный в июне 1917 года в Петрограде. В 1918 году организации анархо-синдикалистов существовали в 20 городах и поселках страны." Августовская конференция 1918 года избрала секретариат Всероссийской конфедерации анархистов-синдикалистов, хотя сама массовая объединенная организация реально была образована лишь в октябре 1920 года.

Наряду с федерациями, секциями и ассоциациями создавались федерации анархистских групп, куда входили анархисты различных течений (анархо-коммунисты, синдикалисты и индивидуалисты).

Сеть анархистских организаций после 1917 года была настолько неупорядоченной, что невозможно установить точно их численность. Накануне Февральской революции 1917 года организации анархистов имелись в шести городах (Москва, Петроград, Тула, Орел, Белица и Кинешма)." Накануне Октябрьской революции федерации и группы анархистов: действовали уже в 28 городах. В 1913,году анархистские организации всех видов - как общие, так и отдельных течений - существовали в 130 городах и поселках." Секретарь Петроградской федерации анархо-коммунистов И.Блейхман приводит данные, в соответствии, с которыми эта федерация насчитывала до 18 тысяч человек. Анархисты-синдикалисты же никогда не сообщали о количестве членов своих организаций.

В 1918 году анархисты издавали 55 газет и журналов, некоторые из которых выходили большими тиражами. Московская "Анархия" имела тираж 20 тысяч экземпляров, орган анархо-синдикалистов "Вольный голос труда" - 15 тысяч экземпляров, газета анархо- коммунистов "Свободная коммуна" - 10 тысяч экземпляров."

Октябрь 1917 года анархисты встретили по-разному. Среди последователей одного и того же течения оказались люди различных мировоззрений: те, кто боролся против большевиков, и те, кто им помогал. Из среды анархо-коммунистов вышел не только Нестор Махно, но и легендарный Нестор Каландаришвили, герой гражданской войны, вступивший в большевистскую партию в 1920 году. Анархо-коммунистом был участник взятия Зимнего дворца кронштадтский матрос Анатолий Железняков, также пришедший к большевикам, - а старший брат его, тоже анархо-коммунист, ушел к антибольшевистским партизанам и погиб в бою с отрядом Красной армии. Анархо-синдикалисты В.Волин (Эйхенбаум), Гроссман (Рощин), Лев Турчанинов имели отношение к идейному воздействию на махновщину, в том числе в рядах резко антибольшевистской конфедерации "Набат", - а один из бывших лидеров анархо-синдикалистов Дм. Фурманов превратился в политработника Красной армии, затем став писателем. В 1919 году Фанни Барон и группа П.Соболева организовали в Леонтьевском переулке в Москве взрыв комитета партии большевиков, и в том же 1919 году член ВЦИКа анархист Александр Ге, возглавивший Кисловодскую ЧК, был" зверски замучен деникинскими контрразведчиками… По данным партийной переписи 1922 года, в рядах партии большевиков насчитывалось 633 бывших анархиста различных течений.

Большая часть идейных анархистов власть большевиков в конечном итоге не приняла и принять не могла. Чем все это закончилось - хорошо известно. Организации махновцев в 1920 году окончательно были поставлены вне закона, их активистов расстреливали без суда и следствия (о махновщине - следующая глава нашего исследования); члены Всероссийского штаба революционных партизан-анархистов подполья были расстреляны практически все. Большая часть антисоветски настроенных анархистов погибла в годы гражданской войны, сражаясь на всех фронтах - и против большевиков, и против белых, и против петлюровцев; значительная часть анархистов эмигрировала (в том числе Эйхенбаум, Лазаревич, А.Л. Гордин) в 1921-1924 годах или просто бежала, будучи вне закона. Часть "смирных", "официальных" анархистов в первую очередь - интеллектуалы теоретики продолжала существовать еще несколько лет под пристальным взором ГПУ. Абсолютное же большинство ренегатов движения, в свое время вступивших в ВКП (б), было репрессировано в 1937-1938 годах. Некоторые из них на протяжении 20-х годов успели даже достичь определенного общественного положения в советской системе"

В 20-30 годы продолжали свою легальную деятельность Федерация анархо-коммунистов, конфедерация анархо-синдикалистов, секция анархистов-универсалистов, креаторий биокосмистов (по. данным БСЭ, т.1, М., 1969, стр.574).

После смерти П.А. Кропоткина в 1921 году был создан Всероссийский комитет по увековечению его памяти, в состав которого входила автономная анархистская секция. Это была совершенно безобидная организация, никак не тревожившая власти; однако в дальнейшем от нее предпочли избавиться - так же, как избавились от Общества бывших политкаторжан, издававшего интереснейший журнал "Каторга и ссылка". В середине 1920-х годов группы приверженцев анархизма представляли собой небольшие кружки теоретиков, не нашедших в свое время сил уехать за границу из-под неусыпного надзора властей. Тем не менее, музей Кропоткина, открывшийся в 1923 году в Москве, в доме, где родился великий теоретик анархизма, на некоторое время стал центром анархистской пропаганды. По данным, приведенным Серафимом Каневым в выше цитировавшейся книге "Октябрьская революция и крах анархизма" (стр.387), здесь до февраля 1924 года читали лекции и делали доклады (всего 31). Оценивая эту работу, анархист эмигрант А. Горелик писал, что там "сохраняется анархистская мысль" (там же). 1 июля 1926 года анархисты устроили в зале Политехнического музея в Москве вечер, посвященный 50-летию со дня смерти М.А. Бакунина. Выступали последние остававшиеся в России на свободе известные анархисты - Алексей Боровой, А.Солонович, И.харихардин, а также М.Сажин (Арман Росс), 80-летний старый революционер, друг и соратник Бакунина, член Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев. Агенты ГПУ, явившиеся на вечер, освистывали выступавших, имитируя гнев народных масс, просочившихся в зал; "публика стала терять запасы терпения, и старой Кропоткиной не пришлось закончить свою речь.. ",- сообщал корреспондент "Вечерней Москвы" 2 июля 1926 года. Другого наименования Софье Григорьевне Рабинович, старейшей революционерке, кроме как "старая Кропоткина", журналист придумать не мог…

Власти организовывали и "покаяния" бывалых анархистов. В 1923 году в "Известиях ЦИК СССР" было опубликовано заявление группы анархистов, каявшихся в каких то "злоупотреблениях революционной фразой". Под заявлением стояли подписи десяти человек; среди них были анархисты со. стажем с 1900-1904 гг. и такие видные деятели анархистского движения, как И.М.Гейцман.

Тем не менее в 1925-1926 гг. анархо-синдикалистам удалось все же опубликовать две брошюры об истоках анархической мысли" на примере философских школ древнего мира.

В 1924 году эмигрировал в США А.Л.Гордин. С его отъездом практически исчезла организация анархистов-универсалистов. Его брат В.Л. Гордин, оказавшийся уезжать, был спроважен в 1925 году в психиатрическую клинику. В 1926 году умер А. А Карелин, и одновременно с его смертью прекратили деятельность Всероссийская федерация анархистов и Всероссийская федерация анархистов-коммунистов. Легальные анархисты прекращали свою деятельность официально, в то время как лица, осмеливавшиеся открыто критиковать советскую власть, отправлялись по этапу на Соловки - вместе с последними эсерами и меньшевиками. Властям надоело церемониться с бывшими борцами с царизмом; тем более, что в стране назревала волна борьбы со вполне реальной опасностью для партаппарата - с многочисленными кругами молодых и весьма активных троцкистов.

Дольше других анархистских групп продержалась секция при Всероссийском комитете по увековечению памяти Кропоткина. А. Боровой в 1934 году, пребывая на свободе, растерянно писал о том, что друзья его "как то незаметно покинули". Престарелый теоретик никак не мог понять, что этих друзей и на свободе то почти не осталось…

Музей Кропоткина еще несколько лет существовал на добровольные пожертвования и за счет продажи входных билетов. В октябре 1935 года руководители музея, встретившись с завмузейным отделом Наркомпроса РСФСР, который возглавлял тогда Ф.Я. Кони, в целях сохранения экспозиции были вынуждены просить о передаче музея на финансирование за счет госбюджета.

Немногочисленные посетители музея, среди которых было достаточное количество переодетых агентов правоохранительных органов, оставляли в книге отзывов заявления, из коих становилось видно, что комсомольская работа по воспитанию подрастающего поколения в советской России ведется на достойном уровне. "Музей не дает критики анархизьма, как мелкобуржуазного утопического социализьма" - один из самых типичных отзывов.

В конечном итоге музей П.А. Кропоткина был передан вдовой покойного в дар советскому правительству. 2 октября 1938 года в управление музеем вступил директор, назначенный музейно- краеведческим отделом Наркомпроса.

Трое-четверо глубоких стариков - ветеранов анархистского движения - мирно доживали свой век, неинтересные никому в своей родной стране, которой они отдали всю жизнь; большая часть анархистов, не успевших выехать за пределы республики, гнила в лагерях. До реабилитации 50-х - 60-х годов почти никто из них не дожил. Да и те, что вышли из заключения, в основной своей массе реабилитации не подлежали…

В пестром калейдоскопе российской многопартийности особое место принадлежит анархистам - сторонникам идеологии, отвергающей власть человека над человеком, и выступающим за отмену всех форм политического управления обществом. Основополагающие концепции этого учения, формировались на протяжении длительного времени, и еще в 40-х и 50-х годах XIX века начали прослеживаться в работах А.И. Герцена и высказываниях петрашевцев. Учитывая, что в наши дни существует ряд общественных движений, продолжающих традиции партии анархистов, будет интересно в общих чертах воссоздать их историю.

Князь, избравший путь революции

Идеи анархизма, сформулированные в середине XIX века видными западноевропейскими мыслителями П.Ж. Прудоном и М. Штирнером, в России стали элементами массового революционного движения. Они нашли своих последователей в лице таких крупных отечественных идеологов, как М.А. Бакунин и князь П.А. Кропоткин, вступивший в силу своих убеждений на путь политической борьбы. Их призывы к немедленному восстанию рабочих масс были восторженно встречены в кругах радикально настроенной интеллигенции.

Несмотря на то, что партия анархистов в России не была официально учреждена, большой популярностью пользовалась ее программа, составленная Кропоткиным. В ней предусматривалось создание будущего общества на основе «вольных коммун», лишенных центрального государственного управления. В своих последующих работах он развил эту идею и предложил концепцию «анархо-коммунизма». Поскольку для реализации его идей требовалась определенная подготовка населения, Кропоткин призывал к созданию партии анархистов, программу которой он намеревался пополнить дальнейшими разработками, выполненными с учетом всех социально-политических особенностей того времени.

Возникновение первых анархических групп

В в Женеве группой российских эмигрантов был создан ряд организаций анархистского толка, и начала издаваться газета «Хлеб и воля», соответствующая их идеологии. В последующие годы, предшествовавшие Первой русской революции, подобные организации появились во Франции, Германии, Болгарии и даже в США. Несмотря на то, что учредительный съезд проведен не был и партия анархистов не была оформлена, ее сторонники заявили о себе как о реальной политической силе.

Новое политическое течение в России

В самой же России ее представители впервые появились в 1903 году на территории Гродненской губернии, и в большинстве своем происходили из числа местной еврейской интеллигенции и учащейся молодежи. Очень скоро ими было создано более десятка групп в таких крупных городах, как Одесса, и Екатеринослав, Белосток и ряде других.

Инициатива гродненских анархистов получила широкую поддержку в обществе, и в период революционных событий 1905-07 гг. в стране уже насчитывалось около 220 подобных ячеек, созданных в 185 населенных пунктах. По некоторым данным, организации анархистов в России объединяли тогда в своих рядах около 7 тыс. человек.

Цели и методы борьбы

Еще за год до начала Первой русской революции, в Лондоне состоялся партийный съезд, на котором были намечены задачи, стоявшие перед всеми анархистами-коммунистами (так они именовали себя, используя термин, заимствованный из работ Кропоткина). В качестве главной цели указывалось насильственное уничтожение всех эксплуататорских классов и установление в стране анархического коммунизма.

Основным методом борьбы декларировалось вооруженное восстание, и при этом вопрос о проведении террористических актов передавался на рассмотрение их непосредственных исполнителей и не требовал дополнительных согласований. Там же в Лондоне Кропоткин выступил с инициативой создания партии анархистов в России. Характерно, что в качестве одного из основных источников ее финансирования предлагалась насильственная экспроприация ценностей у «представителей эксплуататорских классов».

В дальнейшем это вылилось в массовые грабежи банков, почтовых отделений, а также квартир и особняков зажиточных граждан. Известно, что некоторые анархисты, например, такие как знаменитый Нестор Махно, прикрываясь интересами партии, нередко совершали экспроприации в целях личного обогащения.

Плюрализм мнений среди анархистов

По составу своих членов партия анархистов не была однородной. При общей идейной направленности, состоявшей в отрицании всех форм власти человека над человеком, в нее входили сторонники самых различных форм ее реализации. Кроме упомянутых выше анархистов-коммунистов, широким влиянием пользовались также анархо-синдикалисты, проповедовавшие самоуправление и взаимопомощь боевых революционных организаций, а также анархо-индивидуалисты, выступавшие за исключительную свободу личности в ее отрыве от коллектива.

Идейными вдохновителями первых были видные общественные деятели того времени: Б.Н. Кричевский, В.А. Поссе и Я.И. Кириллевский, тогда как их оппонентов возглавили Л.И. Шестов (Шварцман), Г.И. Чулков, а также популярный русский и советский поэт С.М. Городецкий и крупный политический деятель-анархист П.Д. Турчанинов, более известный под псевдонимом Льва Черного.

В преддверии октябрьского переворота

Первая мировая война внесла раскол в ряды анархистов. Это было вызвано тем, что Кропоткин, находившийся тогда в эмиграции, и ближайшие его единомышленники требовали ее продолжения «до победного конца», тогда как набравшее к тому времени силу крыло анархистов-интернационалистов выступало за немедленное подписание мирного договора. В этот период общая численность партии анархистов, в начале 20 века объединявшей в своих рядах до 7 тыс. человек, по разным причинам катастрофически уменьшилась, и, вероятно, едва достигала 200 - 300 человек.

После февральской революции из эмиграции возвратились многие видные политические деятели России, в числе которых находился и Кропоткин. По его инициативе в Петрограде и Москве из оставшихся анархических групп была создана конфедерация, в состав которой вошли 70 человек - в основном, представители радикально настроенного студенчества. Ими был налажен выпуск московской газеты «Анархия» и петербургской «Буревестник».

В этот период члены партии анархистов активно выступали за социальную революцию и свержение временного правительства, представлявшего, по их словам, лишь интересы буржуазии. После создания в большинстве крупных городов Советов рабочих и крестьянских депутатов, они всеми силами пытались ввести в их составы своих представителей.

Первые послереволюционные годы

После октябрьской революции ряды анархистов вновь значительно увеличились, однако, это произошло во многом за счет разного рода экстремистов, желавших воспользоваться сложившейся в стране обстановкой, а также выходцев из уголовной среды. Достаточно сказать, что только в Москве весной 1918 года ими было самовольно захвачено и разграблено не менее 25 богатых особняков.

В 20 веке партия анархистов - официально, так и не учрежденная, но всегда существовавшая «де факто», претерпела немало разного рода бед. Начало им было положено вскоре после октябрьского вооруженного переворота. Как потом стало известно, руководство ВЧК получило сведения о том, что многие группы анархистов являются на самом деле законспирированными ячейками белогвардейского антибольшевистского подполья. Соответствовала такая информация действительности или нет, теперь трудно сказать, но весной 1918 года Чрезвычайная комиссия устроила широкомасштабную операцию по их ликвидации. В ночь с 11 на 12 апреля от рук чекистов погибли несколько десятков анархистов, и более сотни были арестованы.

В котле политических страстей

Однако, благодаря усилиям Кропоткина и ряда его соратников, к осени того же года в Москве и Петрограде возобновилась деятельность ранее созданной конфедерации, и началась работа по созыву Всероссийского съезда анархистов. Как свидетельствуют многие архивные документы той поры, партия анархистов 1917 -1918 годов представляла собой «кипящий котел» политических страстей. В ее состав входили сторонники самых различных путей дальнейшего развития России. Объединяло их лишь отрицание верховной власти, но в остальном они не могли прийти к общему мнению. Трудно даже представить все многообразие возникших в их среде идеологических направлений.

Некоторые видные представители анархического движения оставили заметный след в истории Гражданской войны. Одним из них был украинский политический деятель Нестор Иванович Махно, поддерживавший вначале Советскую власть, и сражавшийся за нее во главе созданного им партизанского отряда. Но впоследствии он изменил свою позицию, и после того, как подконтрольные ему вооруженные формирования начали бороться с продотрядами и созданными в деревнях комитетами бедноты, он вошел в конфликт с большевиками и стал их непримиримым врагом.

Окончательный разгром российских анархистов

В январе 1919 года в Москве произошел крупный террористический акт: в помещение комитета РКП (б) была брошена бомба, от взрыва которой погибло 12 человек, и многие из присутствовавших были ранены. В ходе следствия удалось установить причастность к случившемуся членов партии анархистов в России.

Это дало толчок к началу жестких репрессивных мер. Очень многие из анархистов оказались за решеткой, и даже на похороны своего идейного руководителя - Кропоткина, скончавшегося в феврале 1921 года, были отпущены властями под честное слово. Кстати, после завершения траурной церемонии, все до единого добровольно вернулись в камеры.

Следующим удобным предлогом для тотального уничтожения движения анархистов стало участие ряда его членов в Кронштадтском мятеже. После этого последовала сплошная полоса арестов, расстрелов и принудительной высылки за рубеж десятков, а впоследствии и сотен сторонников отмены всех форм государственной власти. Некоторое время в Москве еще продолжал действовать их центр, созданный на базе музея Кропоткина, но в 1939 году и он был ликвидирован.

Возвращение к жизни

В период перестройки возродились многие политические движения, заявлявшие о себе в прежние времена, но прервавшие свою деятельность по вине коммунистов. В 1989 году к ним присоединилась и партия анархистов. Год создания ее общероссийской организации, получившей название «Конфедерация анархо-синдикалистов», совпал с важным периодом в истории страны, когда намечались основные направления ее дальнейшего развития.

В поисках решений по наиболее актуальным вопросам, возрожденное анархическое движение вновь претерпело раскол. Представители его правого крыла, выступавшие за максимальную политическую свободу и автономию, избрали своим символом изображение перечеркнутого доллара, а их левые оппоненты, частично примкнувшие затем к КПРФ, выступили под флагом «Веселого Роджера», являвшимся традиционным со времен революции.

Партия анархистов России в 21 веке

Объединившиеся под знаменем борьбы со всеми формами управления человека человеком, последователи князя П.А. Кропоткина так и не смогли создать ничего кроме политического движения, лишь косвенным образом влиявшего на происходившие исторические события. Тщетно будет искать в справочниках год образования партии анархистов. Она так и не была официально учреждена, и само ее название существует лишь в силу установившейся традиции, не имея на то юридических прав.

Тем не менее определенные признаки развития анархического движения заметны. В 2000-х годах на его базе была создана международная антикапиталистическая организация левого толка, получившая название «АнтиФа». Ее участники во многом разделяют взгляды марксистов. Кроме того, в 2002 году появилось на свет либерально-коммунистическое полуанархическое движение «Автономное действие», стоящее на крайне левой платформе. В целом же, эти направления серьезного влияния на политику России не оказывают и носят характер молодежной субкультуры.

Анархисты в Великой Российской Революции 1917-1921 годов

В Российской революции 1917-1921 гг. анархисты не сумели выступить в качестве одной из ведущих общественных сил - как в силу малочисленности, так и идейной и организационной раздробленности - и оказались между молотом и наковальней Белого и Красного движений, между большевистской диктатурой с ее чрезвычайками, продразверстками и «комиссародержавием» и «белыми» режимами с присущими им реставрационно-авторитарными тенденциями. Часть анархистов в итоге примкнула к большевикам, усматривая в них своих товарищей по революции (в их числе такие известные люди, как Чапаев, Анатолий Железняков, разогнавший учредительное собрание, Дмитрий Фурманов и Григорий Котовский). Тем не менее, анархисты вписали в грандиозное полотно Российской Революции несколько ярких страниц, о которых здесь необходимо хотя бы напомнить.

Центрами анархического движения во время Революции были сначала Питер и Кронштадт, а затем Москва и Украина (где действовала Конфедерация анархистов Украины «Набат», тесно связанная с повстанческой армией Н.И. Махно); наконец, сильное анархическое партизанское движение существовало в Сибири. Возникло несколько анархистских издательств; активно действовала целая плеяда талантливых и оригинальных анархических теоретиков, среди которых необходимо назвать А. Борового, Д. Новомирского, В. Волина, Г. Максимова и др.

Именно анархисты в июле 1917 года выступили инициаторами массовых демонстраций в Петрограде, едва не приведших к падению Временного правительства. В Москве, Петрограде, Кронштадте и других городах существовали многочисленные группы и федерации анархистов, выходили многотысячным тиражом их ежедневные газеты; большим влиянием пользовались анархо-синдикалисты в ряде профсоюзов. Федерация анархических групп Москвы зимой 1917-1918 года захватила несколько десятков купеческих особняков, которые превращались в «Дома Анархии» - там устраивались клубы, лектории, библиотеки, типографии, базировались отряды «Черной Гвардии», насчитывающие три-четыре тысячи бойцов. Развернули широкую агитационную деятельность Союз Анархической пропаганды и бурно растущие молодежные анархистские организации и союзы. Большевики, до этого смотревшие на анархистов свысока, как на временных и заблуждающихся «попутчиков», ощутили угрозу, исходящую от анархического движения, все более овладевавшего массами, и решили перейти от союза к репрессиям по отношению к анархистам. Повод для этого найти не сложно - так как в водовороте гражданской войны, наряду с идейными анархистами, в их организации приходило немало полууголовного элемента, лишь прикрывавшегося черными знаменами свободы.

Под предлогом борьбы с уголовниками в апреле 1918 года чекисты и «красные» латышские стрелки внезапно осуществили нападение на Дома Анархии, произвели массовые аресты среди анархистов, закрыли большую часть анархистской прессы. Использовав стихийные анархические настроения масс, большевики теперь, дорвавшись до власти, все дальше отходили от своих былых союзников в сторону воссоздания в новом «псевдореволюционном» обличье все того же старого российского самодержавно-государственного Левиафана - с всевластием чиновников и полицейских, бесправием личности, сверхэксплуатацией трудящихся, военной повинностью и имперской национальной и внешней политикой. В отношении же анархистов новая власть провозгласила демагогическую позицию: небольшому числу наиболее послушных и лояльных, так называемых «советских» анархистов, до поры до времени дозволялось влачить полулегальное существование, иметь своих представителей в Советах и профсоюзах, открывать клубы; тогда как большинство анархистов ожидали расстрелы и застенки ВЧК. Борясь против большевистской диктатуры за изначальные идеалы Революции: передачу земли крестьянам, а фабрик - рабочим (а не государству), создание свободных беспартийных Советов (не иерархических органов власти, но основанных на принципе делегирования органов народного самоуправления), всеобщее вооружение народа и т.д., - анархисты еще более решительно выступали против «белой» контрреволюции. Наиболее ярким эпизодом гражданской войны в России, связанным с анархическим движением, конечно же, была деятельность Повстанческой армии во главе с Нестором Ивановичем Махно. Под контролем этой армии в 1918-21 гг. оказалась значительная часть территории Украины. Впрочем, на эту территорию поочередно наступали то немецкие кайзеровские войска, то большевики, то деникинцы, то врангелевцы, то вновь большевики. И со всеми ними махновцам пришлось вести ожесточенную борьбу.

Опыт махновского движения показал, что территориальная армия, основанная на вооружении населения, выборности командиров и сознательной, а не палочной дисциплине, намного эффективнее (в обороне, конечно, а не в нападении!), чем регулярные, насильно сколоченные «белые» и «красные» части. (Между прочим, именно махновцы, а отнюдь не буденновцы, как утверждали советские историки, изобрели знаменитую тачанку). Много раз территория Гуляйпольского района занималась захватчиками, много раз разные начальники рапортовали наверх о том, что с Махно покончено - но вновь повстанцы выходили из лесов - земля горела под ногами большевиков и белогвардейцев. А «батько» Махно, одиннадцать раз раненый, несколько раз преданный своими «союзниками»-большевиками, то награждавшими его - одного из первых - орденом боевого Красного Знамени, то расстреливавшими его штаб и вероломно уничтожавшими его конницу, воевавшую вместе с ними в 1920 году против Врангеля и первой форсировавшую Сиваш и ворвавшуюся в Крым, «батько» Махно вновь уходил из ловушки и поднимал черное знамя восстания. И население поддерживало Махно, поскольку он боролся не за «диктатуру пролетариата», не за реставрацию самодержавия, не за власть какой-либо партии или нации над другими, а за то, что казалось тогда естественным людям: за землю и волю, за народное самоуправление, основанное на федерации беспартийных Советов. И (вопреки последующей клевете писателей и кинорежиссеров), Махно не допускал на своей территории еврейских погромов (которые были тогда обычным делом на территориях, контролируемых петлюровцами или григорьевцами), жестоко карал мародеров и, опираясь на основную массу крестьянства, был суров с помещиками и с кулаками (знал ли он, что позднее махновщина будет названа «движением кулацкой контрреволюции»?). Среди кошмара гражданской войны махновский район был относительно свободным местом: в нем разрешалась политическая агитация всех социалистических партий и групп: от большевиков до социалистов-революционеров. (Анархисты из Конфедерации анархистов Украины «Набат» активно занимались просветительской, издательской и пропагандистской деятельностью). Махновский район был и едва ли не самой «свободной экономической зоной», где существовали различные формы землепользования (разумеется, кроме помещичьего): и коммуны, и кооперативы, и частные трудовые крестьянские хозяйства (без использования труда батраков). Никого не загоняли в госхоз, в колхоз или, наоборот, в фермеры. В условиях полной экономической неразберихи и государственной монополии на все продукты - как у «белых», так и у «красных» - махновцы пытались (и небезуспешно) наладить прямой товарообмен с городами центра России: минуя кордоны заградительных отрядов, они неоднократно посылали рабочим свои сельхозпродукты, а те, в свою очередь, расплачивались промышленными товарами. Гуляйпольский район не только отбивался от наступающих противников, но и жил, строил свою систему самоуправления - не придуманную кабинетными теоретиками, а рожденную самой жизнью, творчеством людей. Советская система показала здесь, что она может - даже в чрезвычайных, военных условиях - нормально работать и не быть при этом ширмой для парткомов, если только она не отрывается от мест, не образует единого бюрократического монолита, а функционирует в своем изначальном виде: в виде собраний делегатов, принимающих решения в соответствии с данными населением указаниями. Разумеется, эта беспартийная, свободная, распыленная, советская власть - все еще была Властью, а не Анархией, но и это уже было огромным шагом в сторону Анархии, самоуправления. Махновское движение, достигшее наивысшего размаха в 1919-1920 годах, постепенно пошло на убыль после объявления НЭПа. Социальная база движения стала резко сужаться после того, как большевики отменили продразверстку и разрешили крестьянам продавать излишки хлеба на рынке. Остатки повстанческой армии были раздавлены буденновской конницей в 1921 году. Махно с отрядом бойцов прорвался в Румынию, где и был немедленно арестован как... большевистский агент. Затем пошли скитания по румынским, польским, немецким тюрьмам и лагерям, полуголодная жизнь в Париже, дискуссии с товарищами в попытках осмыслить опыт борьбы. Умер Нестор Иванович в 1934 году и похоронен не кладбище Пер-Лашез рядом с парижскими коммунарами.

С махновским повстанческим движением связана, действовавшая летом-осенью 1919 года В Москве, Организация анархистов подполья. Они выпускали листовки и газету «Анархия». Но больше всего эта группа прославилась знаменитым взрывом московского горкома партии большевиков в Леонтьевском переулке 25 сентября 1919 года, когда погибли и были ранены многие видные большевистские деятели. Однако вскоре анархисты подполья были выслежены чекистами и уничтожены (окруженные на своей базе на даче в подмосковном местечке Красково, они взорвали дачу вместе с собой на воздух).

Сильное влияние анархических идей и настроений можно проследить и во многих народных выступлениях последнего этапа гражданской войны. Наиболее это заметно на примере Кронштадтского восстания в марте 1921 года. Восставшие моряки выдвинули лозунг «третьей революции» (после февральской и октябрьской), ликвидации ЧК, создания советской власти, свободной от партийных влияний, свободы политической агитации для социалистов и анархистов. Их лозунги: «Власть Советам, а не партиям!», «Советы без Совнаркома» и другие, носят во многом анархический характер. Однако Кронштадтское восстание явилось последним трагическим аккордом затухающей Великой Революции и было потоплено в крови 18 марта 1921 года - в 50-ую годовщину Парижской коммуны.

В 20-е годы деятельность анархистов в СССР постепенно сходит на нет: часть из них вступает в ВКП(б), другие репрессируются. До конца 20-х годов существовало анархо-синдикалистское издательство «Голос Труда», выпустившее в свет большое количество анархистской литературы. Последним очагом легального анархизма в СССР был музей Кропоткина и действующий при нем общественный кропоткинский комитет; однако, в середине 30-х годов кропоткинский музей был закрыт, а анархическое движение в России на полвека уничтожено. Лишь в середине 1980-х годов на волне «перестройки» вновь начнется его медленное возрождение.

Из книги Философия для аспирантов автора Кальной Игорь Иванович

1. ИСТОКИ РУССКОЙ (РОССИЙСКОЙ) ФИЛОСОФИИ Предпосылкой становления русской философии была особая «ойкумена»: необъятные просторы богатой земли и люди, адаптировавшие византийскую и степную (монгольскую) культуры. В «великом синтезе» трех культур: языческой, византийской

Из книги Краткая история Анархизма автора Рябов Петр

Анархисты в Первом Интернационале и в Парижской Коммуне Воздействие Бакунина как личности, как мыслителя и как пропагандиста было огромно. Большинство секций Интернационала поддерживало его идеи. Это привело к неизбежному столкновению с К.Марксом. Об этом

Из книги Рыцарь и Буржуа [Исследования по истории морали] автора Оссовская Мария

Анархисты и гражданская война в Испании 1936-1939 годов В 20-30-е годы во многих странах Европы установились тоталитарные режимы, которые насильственно уничтожили, загнали в глубокое подполье и эмиграцию анархическое движение. Так было в России, Германии, Италии. Однако

Из книги Понятие "революция" в философии и общественных науках: Проблемы, идеи, концепции автора Завалько Григорий Алексеевич

Из книги Краткий очерк истории философии автора Иовчук М Т

Глобально-стадиальный подход к истории и проблема революции. Магистральные и локальные революции Основным научным недостатком той версии исторического материализма, которая существовала в СССР, была нерешенность вопроса о субъекте истории. Из этого недостатка

Из книги Владимир Ильич Ленин: гений русского прорыва человечества к социализму автора Субетто Александр Иванович

Глава XX Ленинский этап в развитии марксистской философии. Развитие диалектического и исторического материализма в эпоху после Великой Октябрьской

Из книги Психоанализ и бессознательное. Порнография и непристойность автора Лоуренс Дэвид Герберт

10.2. Конец мирного этапа развития революции. Подготовка социалистической революции в России 10.2.1. Июльский реакционный переворот. Блокирование мирного хода революции. VI Съезд партии большевиков. Ленин в Разливе.Давление протеста революционных масс перешло свой предел.

Из книги Критика политической философии: Избранные эссе автора Капустин Борис Гурьевич

11.1. Значение Великой Русской Социалистической Революции Великая Русская Социалистическая Революция, если под ней понимать переход к власти от буржуазного Временного Правительства к Петроградскому Совету рабочих и солдатских депутатов, а затем ко II Всероссийскому

Из книги автора

11.4. Первый съезд большевистской партии после победы Великой Русской Социалистической Революции Экстренный VII съезд партии – первый съезд в условиях победившей революции и советской власти, состоялся 6–8 марта 1918 года. С политическим отчетом на Съезде выступил Ленин. В

Из книги автора

11.5. Созидательный пафос Великой Русской Социалистической Революции 1918 год, особенно первые 5–6 месяцев, раскрыли созидательный пафос Великой Русской Социалистической Революции. Если во всех буржуазных революциях главной функцией была функция разрушения, захват

Из книги автора

Глава 12 Второй цикл Великой Русской Социалистической Революции. Владимир Ильич Ленин во главе обороны социалистического отечества «Ленин показал, что в обществе, разделенном на классы, немыслим гуманизм. Он подвергнул анализу подлинную сущность классовой

Из книги автора

Глава 14 Второй этап третьего цикла Великой Русской Социалистической Революции (1922–1924гг.). Ленин как строитель нового, социалистического общества. Кончина вождя Вопрос: «На ваш взгляд, если бы не было Ленина, история России сложилась иначе?» Ответ: «Я думаю, не только

Из книги автора

17.2. Капиталистическая контрреволюция в СССР – России есть отрицание не только социализма/коммунизма, но и Великой Победы в Великой Отечественной войне Капиталистическая контрреволюция в СССР, потом в России и ряде стран СНГ на территории расчлененного СССР,

Из книги автора

18.4. Переломная эпоха начала XXI века как эпоха ренессанса Великой Русской Социалистической Революции и торжества Дела Ленина и ленинизма Третье. Это есть Эпоха ренессанса Великой Русской Социалистической Революции и краха либерально-капиталистической контрреволюции в

Из книги автора

Психоанализ и бессознательное Psychoanalysis and the Unconscious 1921 Лучшая часть наших знаний - это знания о непознаваемом и непостижимом. Мы знаем о солнце, но не в состоянии его постичь, хотя и придумали теорию о каких-то там горящих газах и прочую причинно-следственную ерунду. Даже

Из книги автора

«Политика ненасилия» и революции 1989 – 1991 годов Видный польский политолог и бывший диссидент Александр Смоляр назвал события 1989 – 1991 годов «восстанием против насилия и угнетения на индивидуальном, социальном и национальном уровнях». Будучи теоретически нестрогой,